Название: Полночные воспоминания Автор: Selena Вид: фик Жанр: ангст Пейринг: там видно будет Рейтинг: не знаю Описание: нечто вроде внутреннего монолога Отказ от прав: все герои вымышлены, все сходства с реальными персонажами случайны Примечание автора: пожалуйста, не бейте ногами )))))
“Это не потому, что я злой. Просто он выскочка. Поэтому он меня раздражает». Да, это именно так. Он никогда не был злым. Целеустремленным, настойчивым, честолюбивым – да. Но злым – никогда. «Терпеть не могу задавак. Что он из себя строит?»
И это глухое, тянущее раздражение не проходило. Что бы этот… ни делал – его все выводило из себя. Поздоровался – да кто ты такой, чтобы со мной заговаривать? Не поздоровался – вообще обнаглел, получи подзатыльник. Упал на тренировке – слабак, ничтожество. Прыгнул – еще хуже… В любимчики, значит, метим? На мое место хотим? Перебьешься…
Может, так оно и должно быть. Дух состязания. Конкуренция. Ведь и прыгает он... Мда, ничего так себе прыгает. Почти, как я. А иногда… Нет, не лучше, конечно, но почти. Да, может, все правильно. Здоровая спортивная злость. Только вот здоровая ли…
Где-то там, глубоко в себе, куда страшно смотреть, он чувствовал – не прыжки всему виной. И ноющее раздражение – это ничего. Пугала другая сторона этого раздражения. То, какое мучительное, болезненное удовольствие оно приносило.
Даже не само раздражение, а то, во что оно выливалось – в постоянную потребность его унижать. Наорать и оскорбить на виду у всех. Сбить с ног, толкнуть и с насмешкой наблюдать, как он падает и стукается своей бестолковой башкой об стенку. Тонкий, тощий, как ветка, почти что прозрачный. И вздумалось этому хлюпику заняться спортом. Спорт – для сильных и крепких. А если ему так хочется красоваться перед публикой – шел бы в танцы. В балет, например. С его сложением самое то было бы. И с его девчачьей рожей. Ну зачем пацану такие глаза? Такая кожа? Такие волосы? Зачем…..
Он вздрогнул при воспоминании, когда впервые увидел в нем не провинциального выскочку, а совсем другое...
В тот день он выглядел особенно одиноким и потерянным. Особенно уязвимым. Разве можно было этим не воспользоваться?
- По маме скучаешь? – ласково и сочувственно спросил он.
Худенький мальчик недоверчиво посмотрел на постоянного обидчика, но увидев на его лице такое искреннее понимание, робко кивнул головой.
- Ну и валил бы ты отсюда. Чтоб при маме всегда быть, - гоготнул он. – Придурок, сколько раз я тебе говорил: нечего тебе здесь делать.
Глаза мальчика расширились, на секунду ему показалось, что он заплачет. За одно мгновение он прочитал в его взгляде всю жизнь – жизнь, невыносимую даже для взрослого, полную лишений, нечеловеческого труда, тоски по родным и одиночества. Ему стало не по себе, он хотел было смягчить свою злую шутку, сделать для него что-нибудь хорошее, но тут...
В огромных голубых глазах так и не появились слезы. Вместо них вдруг вспыхнул сумасшедший, сияющий ледяными осколками факел. И он увидел ЕГО настоящего: наглый, блуждающий взгляд, фарфоровую нежную кожу, золотое сияние волос, капризный изгиб губ; он как будто пронесся вперед на несколько лет и на месте угловатого, носатого подростка с нелепо растрепанными волосами перед ним появился юный бог льда – сильный, волевой и опасный. Мальчик заметил его замешательство, а может и не только замешательство, потому что по его губам скользнула такая издевательская, самодовольная усмешка, что его собеседник на секунду оцепенел. Придя в себя, он замахнулся, чтобы проучить маленького наглеца, но тот по-кошачьи вывернулся и вихрем скрылся из виду.
Несколько дней он ходил сам не свой от этого открытия. Вот казалось бы урод уродом, а все же есть в нем что-то. Что расцветет через несколько лет и станет очевидным для всех. И что сейчас так потрясло его самого. В этом было что-то странное и неправильное… И хотя он ни жестом, ни словом ни разу не показал своего смятения, отношения между ними двоими изменились раз и навсегда. И уже тогда он начал думать о том, что надо бежать. Пока не случилась катастрофа для них обоих.
Остались позади и мировое первенство, и первый олимпийский старт. Он начал другую жизнь. Вдали от всего этого. От них всех. От НЕГО.
Каждая новая победа над ним была как глоток живой воды для залечивания былых ран и обид. И еще другого чувства, которое он сам не мог понять. С каждой победой он становился сильнее. Когда бедный цыпленочек вдруг стал падать и спотыкаться, тем самым лишив его радости НАСТОЯЩЕЙ борьбы, ему даже стало немного жаль. Что за радость от пьедестала, когда нет ЕГО на нижней ступени. Как быстро тот перегорел. А амбиций-то было….
И легкость, и жалость улетучились, когда они встретились вновь. По коже пробежал мороз – от ужаса, удивления… и восхищения. То мимолетное видение о трансформации крошечной пичужки в сильную птицу, когда-то так ошеломившее его, стало явью. ОН стал именно таким, как привиделось когда-то. Невероятно – прошло всего-то несколько месяцев, и нервный, впечатлительный мальчик ушел навсегда. Оставив вместо себя этого ледяного, чужого, бесчувственного принца. Который безжалостно прошелся по нему лезвиями своих коньков. Но он страдал не только от этого. К нему пришло болезненное – и запоздалое – осознание того, как дорог был ему тот канувший в небытие мальчик, на месте которого сейчас царственно раскланивался этот новоявленный Нарцисс.
Он вздрогнул от этих воспоминаний. Впрочем, это все уже неважно. Он все равно взял реванш – да еще какой! Сколько времени прошло, а он помнил тот день в мельчайших деталях. Увидев его падение, он почувствовал легкий сладостный укол в глубине души. Как будто кто-то сверху сжалился над ним и вернул на прощание ЕГО беззащитного мальчика.
Он одернул себя – какого, к черту, ЕГО мальчика? Что за идиотские мысли? Он сжал голову руками, чтобы изгнать эти мысли, не думать об этом, чтобы заткнуть внутренний ехидный голосок, который нашептывал такое… Нашептывал уже много лет, сводя его с ума. Нашептывал на тренировках, в раздевалке, на сборах… Он уставился бессмысленным взглядом в янтарную жидкость, налитую в стоявший перед ним стакан, и вдруг на дне ему почудился тонкий горделивый профиль. Он залпом осушил содержимое стакана, мысленно махнул на все рукой и наконец дал волю внутреннему ехидному голоску.
Да, конечно, он любил побеждать. Боже, как он любил это чувство победы, но именно победы над НИМ! Если бы не было его, в этих победах не было бы такого глубокого смысла. Такого важного для него скрытого значения! Это чувство превосходства, своей силы и своей власти. Власти над НИМ! Да, каким бы это ни было дурацким, глупым, но каждый раз, когда он побеждал, ему казалось, что он доказывает свои права на НЕГО. Что ОН принадлежит только ему. Только он имеет право на этого голубоглазого монстра под личиной златовласого ангелочка. Да уж, ангелочек с бесстыжим взглядом и такими манящими бледными губами. И когда он смотрел сверху вниз на эту тонкую фигурку, он испытывал такое режущее счастье, такое опустошающее удовлетворение, которое ему больше никто не мог дать.
«Как приятно было осознавать после каждого успешного поединка, что вечером в постели ты будешь думать только обо мне. О том, что в очередной раз я оказался сильнее. Пусть ты ненавидел меня, пусть проклинал, но хотя бы так я мог заставить тебя думать обо мне. Каким бы неприступным ты ни казался, я всегда был с тобой. Пусть только в твоих мыслях, а не в сердце. Хотя – кто его знает, ведь та ненависть, которую ты ко мне испытывал, по силе не уступает самой беззаветной любви. Я думал о том, как снова и снова ты будешь вспоминать наше сражение. Мысленно следить за каждым моим движением, воссоздавать в памяти каждый взмах руки, поворот головы, очередной прыжок. Что ты чувствовал тогда кроме злобы? Ты хоть иногда восхищался мной? Ну скажи? Хотя ты даже себе никогда не признаешься в этом. Когда ты стал таким? Может, я виноват в том, что ты окружил себя такой непробиваемой броней? Если бы я защитил тебя от всех и от себя тоже, может, ты бы не стал таким жестоким?»
«Ах, да, то падение… Тогда была буря чувств. Была не только глупая, низкая, болезненная радость. Была злость – ну как он мог так, совершенно по-дурацки, он же может, он так может, даже я так скоро не смогу… Хотелось броситься к нему, обнять, поднять, упасть вместе с ним. Но, наверно, это было к лучшему. Зато каким он был потом! Сумасшедший прокат, настоящие эмоции, страсть и воля к победе. Гордая посадка головы, мерцание страз на темном костюме, но разве может что-то быть ярче его глаз… И лихорадочный румянец на вечно бледных щеках – как напоминание о том, что ОН живой, что ОН мой – пусть и в последний раз. Мне было больно за него, но я уже тогда знал, что у него все еще будет. А у меня – уже нет».
Он опустошил очередной стакан. Ну почему ОН родился таким? Таким нежным и притягательным, как девчонка? Нет чтобы быть низким крепким уродом, желательно, лысым. Ах, этот взмах пшеничных волос, их сияние под софитами в брызгах ледяного крошева. Сколько раз он представлял эти волосы и… В далекой юности он так любил дергать их, еще даже не понимая, что стоит за этой кажущейся невинной забавой. Чтоб ему оплешиветь… Хотя нет, лучше не надо…
Как его всегда бесили вечные вопросы о женитьбе. Его так и подмывало спросить: «На ком?». Все безликие какие-то. Обольются перекисью, накачают губы, поваляются в солярии – думают, все, красавицы. И двигаются, как деревянные куклы. Что артистки, что чемпионки. Им чтоб толпу завести, обязательно полуголыми на лед надо выйти. А иначе никак.
«Ну почему ни в одной нет такого огня, такого изящества, такой гибкости? Тоже мне, прекрасный пол… Блин, да ОН даже в робе может выйти и просто махать руками, и весь стадион будет рыдать от восторга. А эта непревзойденная наглость? Хоть бы одна меня послала так, как он… Хоть бы у одной был такой самодовольный, высокомерный взгляд…. Король льда хренов… Девчонкой не мог родиться…. Все мне назло…»
Еще один стакан. Опять воспоминания. В сотый, тысячный раз. Самый счастливый, самый печальный, самый волнующий момент в его жизни.
«Каким ты был трогательным в момент награждения. Да, это был МОЙ мальчик, которого я знал много лет назад. Ранимый, хрупкий, впечатлительный. Каким душераздирающе грустным был твой взгляд. Я хотел запомнить тебя именно таким напоследок, и я получил такую возможность. Не потому, что мне нравится тебя унижать. Нет, все совсем не так. Все, что я делал… Это не для того, чтобы сделать тебе больно. Просто лишь в моменты твоей слабости я могу считать тебя только моим. Ведь в моменты твоего триумфа мне приходится делить тебя со всем миром...»
Просто лишь в моменты твоей слабости я могу считать тебя только моим. Ведь в моменты твоего триумфа мне приходится делить тебя со всем миром
"Мне не нужен никто другой, я боюсь тебя потерять, клянусь Афродитой. И я ужасно ревную тебя к тому миру, который ты мечтаешь завоевать, Александр." (с)
Selena прекрасный дебют!) Это искусство - ни разу не назвав имена, расписать фик так, что персонажи узнаются сразу) И не просто узнаются - кажется, что они именно такие, именно твоя точка зрения наиболее близка к правде. Образ блондинчика тут в точку - эта его метаморфоза в зрелого, достойного соперника...)) Тот, кто рассказывает, упорно не хочет признавать его крутость, и это так мило... =)
anti_nata это для интриги х) Впрочем, скрывай пейринг, не скрывай - он виден невооруженным глазом)
Девочки, извиняюсь, что так поздно отвечаю, только добралась до интернета. Спасибо большое за ваши отзывы, очень рада, что вам понравилось :) В момент жуткого рабочего переутомления зашла на ваш форум, который не только здорово повеселил, но и вдохновил на творчество. В общем, вы скрасили мою жизнь!
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 2
Права: смайлы да, картинки да, шрифты нет, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
Это очень хорошо! 
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума