За неделю до чемпионата Европы по фигурному катанию в Шеффилде знаменитый тренер Алексей МИШИН размышляет о харизматичности Плющенко и Гачинского, «подранке» Жубере, мини-спектаклях Фернандеса и мужском фигурном катании, которое без четверных прыжков представляется ему супом из топора.
— Алексей Николаевич, после чемпионата России, где выступил Евгений Плющенко, было много разных комментариев. Но что скажете вы по поводу готовности ученика?
— История с Плющенко проста и прозрачна как оконное стекло. Он поедет в Шеффилд, хотя по правилам Международного союза конькобежцев (ИСУ) для допуска ему необходимы были рейтинговые очки. Но наша федерация фигурного катания оперативно решила вопрос и получила необходимое разрешение, так что тема закрыта. Плющенко выступит на чемпионате Европы. Бескомпромиссно.
Если говорить о спортивной форме Жени, то физически он еще никогда не был так готов, как сейчас. На тренировках Плющенко очень целеустремлен и собран. Прибавил во вращении. Почему? Не скажу. Но вместе с тем остаются слабые места. О них тоже говорить не стану. Другие непременно укажут. Катание Плющенко отличается эмоциональностью, пластичностью. У Жени есть харизма. Он цепляет зал. Хотя сейчас это считается вообще не нужной вещью. Можно кататься так, как будто наелся мыла, без огня, и все равно в итоге оказаться в призерах.
— Помимо Плющенко, в чемпионате примет участие другой ваш ученик Артур Гачинский. В чем на данный момент Артур уступает Жене?
— В истории ювелирного дела было много разных бриллиантов: Шах, Великий Могол, Кухинор, но это нисколько не умаляло их стоимости. Великое и значительное не может быть одинаковым. То же самое можно сказать применительно к талантливым людям.
Плющенко и Гачинский – незаурядные фигуристы. Но в случае с Артурчиком надо подождать, пока он не окрепнет физически, эстетически, не почувствует уверенность в себе. Когда я был неопытным тренером, то зачастую торопил события, задавался целью непременно завоевать медаль. С годами стал понимать, что разные спортсмены требуют разного подхода, потому что развиваются не по шаблону. Да, на данном временном отрезке Плющенко более харизматичен, атлетичен, лучше владеет аудиторией. Он уже почувствовал вкус побед, и это придает ему уверенности. Гачинский более детализированный, мягкий. У него нет пока такого стержня, какой есть у Жени. Но они в принципе разные. Если Артур создает образ на льду, в котором купается сам, то Плющенко бросает его на трибуны, словно втягивая, заманивая зрителей в свою игру.
У меня много недоброжелателей, которые говорят, что эти два фигуриста очень похожи, что Гачинский – клон Плющенко. Я с этим абсолютно не согласен. У Жени и Артура нет ни одного одинакового движения. И я специально подбираю для Гачинского музыку, чтобы продемонстрировать, подчеркнуть разницу. Единственное, в чем мои спортсмены могут быть похожи, – в технике прыжков. И Лиза Туктамышева прыгает так же. Но Лиза – другой разговор. Пока эта талантливая фигуриста не обладает, как говорят, «персоналити».
— Кого из соперников стоит опасаться в Шеффилде? После перерыва на лед возвращается опытный Брайан Жубер.
— Жубер, действительно, фигура, и от него можно ждать неприятностей. Каких? Что он прыгнет четверной в каскаде и тройной аксель. Жубер талантлив. Высоко прыгает. Физически очень крепкий. Но из всех великих фигуристов я бы назвал его самым простым. Из-за того, что Жубер долго не выступал, в Шеффилде он будет опасен. Ведь раненые звери, которых у нас называют подранками, особенно опасны.
Помимо Жубера, есть и другие сильные соперники – испанец Фернандес, два чеха – Вернер, Бжезина, другие. Действующий чемпион Европы француз Амодио немного поднадоел со своими вульгаризмами. Надо стараться в своих программах быть разным.
— Насколько важно сочетать музыкальное сопровождение программы с темой? Порой начинающие фигуристы затрудняются ответить на вопрос, кого они изображают на льду.
— Если вы спросите об этом канадца Чана, который катает программу под музыку из концерта Родригеса, то, боюсь, он не ответит, кого изображал. Как противоположность, испанец Фернандес, который то Риголетто, то Герцог… Безусловно, тренеры и хореографы должны объяснять, что и зачем. Но мне кажется, что вы переоцениваете роль и влияние тренеров. Примерно 80 процентов того, что заложено в человеке, зависит от его художественного восприятия, видения мира, генетических данных. Вы думаете, это я научил Плющенко харизматичности? Нет. Он с этим родился. Другое дело, почему стало возможным, что после долгих перерывов Женя возвращался на лед и раз, и два? Потому что у него не было ошибок в ключевом моменте – прыжках. Потому что я, как тренер, правильно научил его этому. Есть масса специалистов, которые компенсируют эти погрешности тренировками спортсменов, высокой спортивной формой. А Плющенко не надо было с этим бороться, потому что с самого начала он все делал правильно.
— Иными словами, тренер – в большей степени хороший «технарь»?
— Тренер должен правильно учить. В 1973-м году я пришел к тому, что в прыжках вращательный элемент является ведущим, основополагающим. Раньше считалось, чтобы перейти от двойного к тройному прыжку, надо выше прыгнуть. Нет. Крутиться надо быстрее и развивать в себе две вещи – умение создать вращение и умение его перенести. Я придумал специальный комплекс упражнений, которым сейчас пользуются практически все, но никто не упоминает, что автором являюсь я. Это как у Райкина, который долгое время играл блестящие монологи, принадлежащие перу Жванецкого, и никто не знал, кто автор. Помню, в Америке я проводил несколько семинаров, и она из тренеров, которая присутствовала там, потом поехала в Германию, в Оберстдорф на тренировки тренера Михаэля Хута. Посмотрела на его работу и спрашивает: «Вы тоже работаете по системе Мишина?» Тот даже не понял вопроса, потому что мои наработки воспринимаются как само собой разумеющееся.
— Вы разработали прыжковую систему, но сейчас в мужском катании можно выиграть без сложных прыжков?
— Сегодня мужское фигурное катание напоминает лодку в море, которую качает на волнах. Причем, этот шторм продолжается довольно долго. По крайней мере, с Олимпиады в Ванкувере. Чан относительно недавно говорил, что можно обыгрывать соперников за счет транзишн. Сейчас сам прыгает четверные прыжки. Как это понять? Куда двигаться?
Во всяком деле нужны правила. Если их нет, то наступает неразбериха, потому что общество не может развиваться без законов. Но какие сейчас ориентиры в мужском катании, я не пойму. Испанец Фернандес делает в программе два разных четверных и два тройных акселя. И хорошо делает. И программы у него музыкальные. В эстетическом плане они даже не хуже, чем у Патрика Чана. У канадца ведь что – аккорд, быстрое движение, плавное катание. А у испанца микро-спектакль, одноактный балет. Тем не менее, он проигрывает канадцу вчистую. Так что приоритетнее – прыжки или перемещение от элемента к элементу?
По новым правилам ИСУ специально были введены пять критериев по компонентам, которые отражают разные стороны мастерства фигуристов. Например, Чан хорошо катается на коньках, у него красивые и динамичные транзишн, но хореография довольно простая. Если мы посмотрим его программы разных лет, то они одинаковые. Чувствуется почерк хореографа Лори Никол. Ее добротные разработки, повторяющиеся из года в год. Но даже при такой простой хореографии Чан все равно получает баснословные баллы.
На последнем этапе Гран-при к председателю техкома ИСУ по парному и одиночному катанию Александру Лакернику подошли американцы и предложили отменить чемпионат мира. Он мне сам об этом рассказывал. «Давайте, — говорят, — по почте отправим золотую медаль Чану, и не будем тратить столько денег на организацию чемпионатов».
В 1999 году американец Тимоти Гейбл делал в программе два четверных тулупа и сальхов, два тройных сальхова и тройной тулуп. И что же, спустя столько лет мы пришли к тому, что Олимпиаду выиграет спортсмен вообще без четверных прыжков? В чем же тогда выражается олимпийский принцип: быстрее, выше, сильнее?
— Но после Ванкувера многие фигуристы стали исполнять четверные прыжки?
— Это похоже на то, что сумасшедший немного выздоравливает. Сейчас уже юниоры стали исполнять четверные прыжки. И не потому что этого требуют судьи, а потому что сами пытаются делать. Мне кажется, что за два сезона до Олимпиады в Сочи надо как-то структурировать систему нашего вида. Организовать мировое обсуждение темы, в каком направлении должно двигаться мужское одиночное катание. Ведь без четверных прыжков мужское катание как суп из топора. Вари, вари, кидай укроп, сельдерей, перец, все равно без кусков мяса вкуснее блюдо не станет.
— И все же, что дальше?
— Что делать? Варить сталь. Хотя сейчас, действительно, не очень понятно, каким оружием брать соперников. Возможно, стоит ввести в фигурном катании новый вид – одиночные мужские танцы на льду. Разрешить спортсменам исполнять один тройной аксель, без четверных, и будем их судить. Ведь подчас создается впечатление, что «дума», которая пишет законы в фигурном катании, сама чего-то недопонимает. Видимо, должен пройти какой-то исторический отрезок времени, чтобы жизнь подсказала, что главнее и важнее. Но мне не кажется, что сегодняшние лидеры в мировом мужском катании останутся на этих же позициях на Играх в Сочи. Не думаю, что Олимпийские игры выиграет фигурист, которые не сделает четверных прыжков. В противном случае это станет самым большим парадоксом нашего вида.
http://mn.ru/sports_figure/20120113/309660184.html
<\/u><\/a> 
)...помню когда ей еще лет 11-12 было, попалась в интернете статья из сми г. Глазова (откуда Лиза родом), так вот ее спрашивают: ну и как это тренироваться на одном катке вместе с ОИЧ Плющенко? - а она ответила: ну да... это здорово, конечно, только вот приходится все время ему уступать дорожку, когда он едет или идет на прыжок)))... (ну и журналист в конце резюмировал, вот ведь молодые-зеленые, а уже не признают авторитетов)
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума