Форум сообщества Kiss’n’Cry

Название: конверт
Автор: Мемо
Бета: Tonicat
СЕРИАЛ ЧАСТЬ 3
Жанр: фанфик
Пейринг: Жубер/Плющенко
Описание: 2012, середина января
Отказ от прав: все герои вымышлены, все сходства с реальными персонажами случайны
Примечание: Tonicat:

Примечание: продолжение к Иронии и Предложению.

Скрытый текст

в ледяном потоке глаз
у огня былой любви,
что уже почти погас
прошептал ты - Селяви
лед жесток, ревнив, порочен
в холоде звенящей ночи
сердце бьется...

Женя с размаху швырнул сумку на пол, быстрыми шагами подошел к окну и плотно задернул темно-синие шторы, едва не сорвав при этом их с петель. Карниз покачнулся, но устоял, Женя же, казалось, этого не заметил. Он бросил куртку в один угол, шмыгнул носом, расстегнул на ходу кофту, бросил ее в другой угол комнаты и остался в белой футболке и синих узких джинсах с поясом от Луи Виттон. Женя хотел было снять и джинсы, но почему-то передумал и просто плюхнулся со всего маху на кровать поверх покрывала, только ноги не стал закидывать, так как снимать кроссовки ему было просто лень.
Когда это произошло? Вчера? Нет. Неделю назад? Нет. Месяц назад? Нет. Они даже не ругались, просто нить порвалась. Сначала звонки становились все реже и реже, потом они перешли на смски... В какой-то момент воцарилось просто молчание, тишина. А потом... Женя об этом не хотел думать. Загнав возникшее воспоминание в глубины своего сознания, он снова встал и прошелся по комнате. Отель как отель. Все как всегда. Завтра ПП. Мандража не было. Вместо него была пустота.

«№;%:, ведь знал же, знал, что так и будет, так почему сейчас так тошно? А что я... он... хотел? Лед и любовь не могут существовать вместе. Или могут? Или это только у меня такая лажа по жизни? Этот взгляд сегодня на тренировке, как будто в Дортмунде. 2004-й год. Хуже. Намного хуже. Взгляд на чужака. На врага. Чемпионат Европы. Ну да. Ну да.
А я? Я тоже готов его убить, как только он появляется на льду. Смотрю за каждым движением. За каждым взмахом руки, не говоря уже о прыжках, и... И желаю упасть. А когда падает - первым готов броситься поднимать. Докатился. Докатался. Раскатал любовь в ничто. Почему только вот так тошно? Почему... Хочется... на тренировке подъехать сзади, сгрести, прижать и не отпускать, уткнуться головой в твой затылок и не думать ни о чем... ни о вращениях, ни о каскадах, ни о дорожках, ни о транзишенах... просто быть рядом. Черт бы тебя подрал.
А ведь я его предупреждал... тогда в поле... что так будет. Его предупредил... себя предупредить забыл. Ненавижу! Обоих!»
Женя сморщился и вздохнул, так как прекрасно понимал, что обмануть себя самого ему не удастся.
Плющенко пихнул валяющегося плюшевого медвежонка ногой и снова сел на кровать, обхватив голову руками. «Не понимаю, не понимаю. Не понимаю… - светлая челка упала на глаза, но Женя не обращал на нее внимания. - Я хотел, чтобы все было по-другому, победить этот лед, этот проклятый лед, который всю душу заключает в свои свинцовые тиски, и остается эта осточертелая острая, серая, гложущая пустота. Вакуум и одинокое эхо давно забытых фраз, осколки воспоминаний, вылетающих как стрелы из-под коньков и вонзающихся в самое сердце. Я привык. Я знаю. И мне не больно! Не больно! НЕ БОЛЬНО!»

Женя опять рывком встал, отмерил пять шагов в один конец комнаты, потом пять в другой, остановился у столика, обвел смятую постель отрешенным взглядом, вернулся к окну, распахнул шторы, его глаза судорожно блестели.
Потом он быстро подошел к брошенной в углу сумке, сел на корточки и рванул замок. На пол полетели тренировочные штаны, кофта, грязная футболка, носки, зарядное устройство, еще один аккумулятор - Женя даже сам забыл от чего - смятый с жирным пятном аккурат на лбу Баскова глянцевый журнал, недопитая бутылка аква минерале, шнурки, Шаннель аллюр Спорт. Женя перетряхнул все содержимое сумки, перевернул ее и начал трясти - за исключением пачки одноразовых салфеток она была пуста. В изнеможении он сел на пол и звучно выдохнул. Так, а может в трениках? Он вывернул все карманы, потом отшвырнул штаны в сторону. Вскочил и принялся за сумку с коньками, причем вцепился он в нее так крепко, словно она была той соломинкой, которую пытается ухватить утопающий. Он тоже тонул. Море одиночества захлестывало его все сильнее, засасывало глубже и окатывало раз за разом ледяной волной разочарования. Он чувствовал, как ему не хватает воздуха, как темнеет в глазах, как спирает дыхание, и удары сердца отдаются в висках, потом делал глубокий вдох, выдыхал и заново прощупывал каждый уголок сумки.
Во внутреннем кармане на замке он нашел то, что искал, искру надежды, которая еще могла разжечь уже еле теплившийся огонь, внутренние тиски мгновенно разжались, и улыбка заиграла на его губах. Впервые за этот день. Он снова вскочил, подошел к письменному столу, схватил конверт и первую попавшуюся гелевую с эмблемой отеля ручку. «№;%:, пять звезд, не могут ручки нормальные положить! Не пишет!» Женя схватил карандаш и размашисто подписал в середине – «Мсье Жуберу», вложил в конверт найденное «сокровище», заклеил его и бросился к выходу, даже не потрудившись закрыть за собой дверь. Перепрыгивая через две ступеньки, он спустился в холл, схватил консьержа за рукав и буквально всунул ему маленький конверт в руки.
- Плиз... гив ит мсье Жубер фром 345, бат нот йет... туморроу, афтер Фрее программ. Ол райт? Сенкс...
Отдав конверт, словно он жег ему руки, Женя побежал обратно, ворвался в комнату, закрыл дверь и опять же с разбегу грохнулся на кровать, потом сел, снял кроссовки и лег снова. Сердце бешено стучало.
«Лед треснул? Ммм... распла... залью зано... Лед... поле... трениро... » - почти мгновенно он провалился в сон. В прошлое, как минимум на полгода назад.